Фигаро, следователь Департамента Других Дел. Дилог - Страница 30

Холодный ветерок.

Следователь обернулся туда, откуда появился шар и мысленно застонал: очередная шаровая молния – сестра-близняшка той, что чуть не угробила его пару секунд назад, с веселым шипением летела над дорогой. Теперь невидимый колдун запустил «снаряд» гораздо ниже, да и сама молния была побольше, размером с откормленного бройлера.

Зато теперь у Фигаро было куда больше времени на спасительные действия, которые следователь не замедлил тут же предпринять: вскочив на ноги, он со скоростью голодной борзой рванул в ближайший просвет между складами.

Пробежав метров двадцать, он обернулся, тяжело дыша.

Шар долетел до поворота в закоулок, в котором скрылся следователь и замер. Повисев пару секунд на одном месте, он выстрелил в воздух шипящими дугами голубого электричества и рванул за Фигаро.

У следователя глаза полезли на лоб. Шаровая молния управляемая дистанционно: он и представить себе не мог, что это возможно! Это тянуло, минимум, на диссертацию, и уж точно – на премию Мерлина Суворого. Правда, в настоящий момент, тема этой диссертации грозила самым вульгарным образом снести ему башку, поэтому для профессиональных восторгов просто не оставалось времени.

Следователь воздел руки к небу и его голос загрохотал в узком кирпичном проходе, внезапно исполнившись некоей мистической силы. Хотя для постороннего наблюдателя, окажись рядом таковой, Фигаро предстал бы, скорее, в комическом свете: стоит, значит, толстячок, смешно размахивающий руками, и громогласно несет откровенную чушь:

– Два-в-один, пополам-в-правый узел, десятичный логарифм из нагрузки по вектору-десять, эфир, вода, воздух, черт и че-через-плечо…

Вокруг Фигаро вспыхнуло едва заметное жемчужное сияние, быстро собирающееся в переливающийся всеми цветами радуги «футляр». Щит Ангазара, один из базовых приемов высшей школы сопромага и единственный, который следователь вообще умудрился запомнить. В свое время Щит спас его от полного провала на выпускном экзамене; сейчас же это простое, в общем-то, заклятие, спасло ему жизнь.

Шаровая молния врезалась в щит и взорвалась. Что-то заскрежетало, к небесам взвился электрический смерч, сносящий стены, дробящий кирпичи, расщепляющий частицы воздуха на первоэлементы; взлетел в воздух металлический мусор.

…Фигаро, тяжело дыша, стоял в центре воронки, диаметром в добрые десять футов. Складские стены по обеим сторонам превратились в груды кирпичной крошки; весь металлический лом в переулке стал оранжевым шлаком, оплывающим, точно свечной воск.

Пальто, котелок и даже штиблеты следователя дымились, но, самое главное, он был жив и даже серьезно не пострадал, отделавшись легкими ожогами, парой синяков, да свистом в ушах. Щит и электрический шар столкнулись и уничтожили друг друга, расплескав вокруг вложенную в них силу. Собственно, Щит Ангазара так и работал, и именно по этой причине большинство профессионалов им не пользовались, так как побочные разрушения часто бывали, действительно, феерическими.

За углом склада (теперь, правда, «углом» его можно было назвать лишь условно) раздалось знакомое шипение. Фигаро витиевато выматерился, плюнул и достал револьвер.

Стрелял он плохо. То есть – совсем плохо. Следователь отдавал себе отчет, что произойдет, если он, грешным делом, промажет, и возможная перспектива ему совсем не нравилась. Ладони мгновенно вспотели; рифленая рукоятка вдруг показалась страшно неудобной. «Если промахнусь, даже хоронить будет нечего», подумал он с ужасом.

Шаровая молния выскочила из-за угла как раз в тот момент, когда Фигаро взвел курок. Шар рванулся к нему; следователь поднял револьвер и открыл огонь.

То ли страх, вопреки известной поговорке, оказался не таким уж плохим помощником, то ли удача решила повернуться к Фигаро своим светлым ликом, но попал он с первого же выстрела. Кусочек зачарованного «на кровь» свинца пролетел сквозь сгусток чар и электричества, а через мгновение шаровая молния лопнула, выплескивая свой заряд ярости впустую: опять полетели кирпичи, крысиные тушки скоростной жарки, а над дорожкой пронесся вихрь раскаленного воздуха.

Фигаро заложило уши. В наступившей тишине он увидел, как крыша склада тяжело оседает, поднимая тучу пыли и погребая под собой деревянные ящики, которые он мельком заметил в глубине склада. «Ну, все, хана здешнему сторожу», подумал Фигаро. «Господин Паулюс его сожрет. Если, конечно, его самого раньше не хватит кондратий».

Оставался один насущный вопрос, требующий немедленного решения: что делать дальше? Оставаться на месте и отстреливаться от шаровых молний было глупо и опасно: рано или поздно у него кончатся патроны или, что скорее, он просто-напросто промажет и превратится в подгоревший стейк. Бежать? А что если убийце наскучит швыряться электрическими шарами и он придумает что-то поинтереснее? Тогда можно и не успеть. Если уж этот тип умеет запускать управляемые заклятия…

Его стратегические размышления были грубо прерваны резким свистящим хлопком. Мусор, заваливший проход в закоулок, ставший временным убежищем следователя, взлетел в воздух, а затем незримая сила разметала его по сторонам.

Фигаро почувствовал, как остатки волос на голове начинают шевелиться. Потому что на том месте, где только что лежала куча дымящегося мусора, появилась фигура. Длинный черный плащ, больше напоминающий не сутану, а солдатскую накидку – «дождевик», руки в черных перчатках, заметная хромота. И шляпа – черная шляпа, похожая на шляпку гриба-псилоциба, что отправляет душу в страну красочных огней и мимолетных озарений.