Фигаро, следователь Департамента Других Дел. Дилог - Страница 86

Ее лицо… Фигаро изо всех сил старался не смотреть на лицо девушки. Оно было красивым, но мало ли на свете красивых лиц! Красавица, легко сводящая с ума одного, может оставить другого совершенно равнодушным и, напротив, дурнушка на которую не посмотрит ни один сельский парень вдруг раз и навсегда разбивает сердце принца-ловеласа. Стандарта красоты не существует – это общеизвестно. Здесь же этот самый стандарт сидел от следователя в пяти шагах, и видеть это было невыносимо. Это было лицо святой и лицо портовой шлюхи. Это было лицо смешливой девочки-цветочницы и лицо королевы. Это было лицо усталое, доброе, циничное, как лезвие гильотины и мягкое, как материнский поцелуй. Это была красота, родившаяся в сферах, куда смертным, от рождения мира, путь заказан.

В этом лице слились лица всех, кого следователь когда-либо любил.

И еще у девушки был хвост.

Точнее, хвостов было семь. Семь пушистых, длинных, белых как снег лисьих хвостов, растущих из основания позвоночника.

Фигаро с трудом проглотил застрявший в горле комок.

– Это… Эта…

И тогда девушка подняла взгляд и посмотрела прямо на него.

– Это стекло… Она точно не может нас видеть?

– Нет. – Голос Френна был хриплым; в нем явно сквозила нотка сомнения. – Она…

Девушка улыбнулась и помахала следователю рукой. Фигаро почувствовал, как его сердце рухнуло куда-то вниз, в озеро сладкой истомы. Он провел рукой по щеке – на пальцах остались следы соленой влаги.

– Пошли, – прошептал он. – Я увидел достаточно.

– У нас проблемы, Фигаро? – инквизитор заворожено смотрел на существо по другую сторону «непрозрачного» стекла.

– Да. – Фигаро кивнул. – У нас большие проблемы.

…Часом позже они сидели в камере у Рича и пили кофе. Точнее, кофе пили Рич с Френном – Фигаро хлебал дрянной зеленый чай. На столе остывали останки жареной индейки и валялись бумажные шарики скомканных салфеток.

– Господин Рич… – следователь зевнул и потянулся в кресле, – Черт, как хочется спать… Господин Рич, что Вы знаете о Па-Фу?

– Кроме названия? – Рич поковырял зубочисткой между передних зубов и выплюнул на тарелку маленькую косточку. Зубы у него были – куда там бенгальскому тигру. – Знаю, что они что-то вроде духов мести. Карают тех, кого считают виновными в нарушении каких-то там безумных правил… или традиций – называйте это как угодно. – Он мрачно посмотрел на Фигаро. – Знаю, что они – хреновы демоны и еще знаю, что одному мне с ней не справится.

– М-м-м… И почему конкретно эта Па-Фу на Вас взъелась? Что ей не понравилось?

– Откуда я знаю?! – Рич стукнул кулаком по столу. Бедняга-стол жалобно скрипнул и стал на полвершка ниже. – Вам интересно – у нее и спрашивайте… Френн, где тут у вас уборная?

– По коридору налево до упора. Охранник Вас проведет.

Рич встал, всем своим видом демонстрируя оскорбленное величие, и вышел за дверь. Следователь и инквизитор переглянулись, и Френн спросил:

– Ну, консультант по особым вопросам, а Вы что знаете об этих… демонах?

Фигаро хмуро посмотрел на инквизитора и пожал плечами.

– Ваша ирония, Френн, здесь совершенно неуместна. Сейчас у Вас в камере содержится полноценная Другая, в вашей терминологии – демон в свободном состоянии. И прежде чем я начну отвечать на Ваши вопросы, мне хотелось бы знать, как именно она в эту камеру попала. Почему-то мне не верится, что Ваша бравая группа захвата упаковала ее в вериги, накрыв «Щитом Пророка» и параллельно зачитав права.

– Нет, – Френн отрицательно покачал головой. – Все было куда банальнее: она сама попросила заключить ее под стражу.

– Не понял?

– Я сам ничего не понимаю. Она что-то говорила о каком-то «смертном долге» или чем-то таком… не помню.

– А, – кивнул Фигаро, – я знаю, что она имела в виду.

– Знаете? – Инквизитор с жадностью посмотрел на следователя. – Так что она такое? Чего хочет? И чего нам он нее ожидать?!

– Ого, сколько вопросов сразу! – Фигаро засмеялся. – Френн, Вы уж меня извините, но в мистериях Востока я, как раз, не силен. Постоянно прогуливал колдовскую этнографию, знаете ли. Но то, что я знаю, вряд ли добавит Вам душевного спокойствия.

Он откинулся на спинку кресла и принялся загибать пальцы.

– Раз. Па-Фу – демоны возмездия. Тут Рич абсолютно прав. Вот только у себя, на востоке, они демонами не считаются. Скорее, это духи-защитники, ставящие перед собой задачу восстановить справедливость, попранную в результате какого-либо серьезного проступка смертного существа. Два. Па-Фу нельзя «привязать», то есть заклинатель не может заставить их исполнять свои приказы силой. С ними также нельзя заключить сделку по типу «ты – мне, я тебе», то есть, как сказала бы Древняя Церковь, им нельзя «продать душу». Призвавший Па-Фу может только просить их о милости, изложив суть своей проблемы, а Другие уже сами решают, стоит ли просьба смертного того, чтобы до нее снизойти – чисто как наши судейские приставы. Три – и это самое важное в нашем случае: взявшись за дело Па-Фу будет идти до конца. Понимаете, Френн? До самого конца, пока виновный не будет наказан.

– Вот как? – Френн нахмурился. – И как далеко простираются ее возможности? Чего нам ждать? Что она может нам противопоставить?

– Я не знаю, Френн. Я просто не знаю. Но она – Другая. Границы ее способностей лежат далеко за пределами нашего понимания. Даже самые сильные колдуны ограниченны законами нашего мироздания и формальной логикой. Она – нет.

– Так… – инквизитор вытер выступивший на лбу пот. – И почему тогда Рич еще жив?